Не так давно я уже писал о деревне Каменушка. О том, какая судьба постигла этот некогда удивительный уголок природы Гурьевского района Кемеровской области. Здесь, в небольшой долине, в окружении холмов и сосновых лесов была жила деревня Каменушка. В деревне мирно уживались и деревенские жители и городские, вместе с их дачами. Тихий, прелестный уголок деревенской жизни.

      Именно жила была, потому, что сейчас нет этой деревни с названием Каменушка. А нет её из-за того, что рядом с ней оказалось месторождение медных руд. И размеренный, неторопливый деревенский быт был нарушен. Кто то решил, что бизнес дороже целой деревни. И теперь нет ни бизнеса, ни деревни.

      Добыча медной руды Вот он, капиталистический оскал нашего Российского бизнеса. Какой то умник допустил грубый просчёт при расчётах. Затраты на добычу руды оказались значительно выше, чем предполагалось. Да так, что владельцам бизнеса стало не выгодно вообще нести такие расходы. Проще стало закрыть предприятие.

      Теперь сотни трудящихся, некогда популярного среди местных жителей предприятия, оказались без работы. А многие успели взять кредиты, ипотеки под высокую по здешним меркам зарплату. Надо сказать, что в этих краях вообще с работой не очень хорошо. Ас работой хорошо оплачиваемой вообще проблема.

      Но речь здесь не о людях с их проблемами, хотя это очень важно. Речь здесь идёт о том, что в результате погони за прибылью, оказался уничтожен удивительный, благодатный уголок нашей природы. Я, конечно понимаю, что добыть какой то природный ресурс не испоганив природу очень сложно. Но оглянитесь вокруг. Не слишком ли часто мы (я имею в виду вообще нашу цивилизацию) оправдываясь необходимостью уничтожаем природу?

      Во поле берёзка стояла… А теперь нет этой, воспетой С.А. Есениным, русской берёзки. Потому, что на её месте находятся огромные ямы и искусственные горы – отвалы. Это результат работы угледобывающих предприятий – разрезов.

      Недавно я купил атлас Кемеровской области в масштабе 1:200000. Внимательно рассматривая его, я был неприятно удивлён – какие огромные территории используют для добычи угля разрезы, оставляя после себя изуродованную поверхность. Хорошо бы, если, добыв уголь, разрезы восстанавливали поверхность земли в первоначальное состояние. Но сегодня в проектах это не предусмотрено. Отсюда и пресловутая дешевизна добычи угля открытым способом.

      Брошенный каменный карьер Сколько разрезов появилось в последнее время?! И будут ещё, легальные и не очень. На некоторых участках Беловского района, куда ни глянь, вообще не увидишь первозданной природы. Взять, к примеру, дорогу от посёлка Инской в Старопестерёво через деревню Коротково. Так там, куда ни глянь, вокруг одни отвалы и не засыпанные бывшие забои. И есть еще, куда более изуродованные территории.

      Дорога посёлок Старобачаты – деревня Шанда проходит через Бачатские Альпы, только искусственные. Немалую лепту в дело преобразования поверхности земли внёс Сартакинский разрез. То же самое и в Мохово.

      Взяв линейку, не претендуя на абсолютную точность, я грубо подсчитал площадь, занятую пятью, самыми крупными разрезами. Получилось около 130 квадратных километров только на территории Беловского района. А ведь в районе более 10 крупных угольных разрезов. Остальные не показаны на карте. По области получилась цифра около 800 квадратных километров изувеченной земли.

      В действительности площади, занятые под отвалы, забои, технологические дороги, отстойники и другие объекты, а также площади, испытывающие вредное влияние этих объектов, намного больше. Ещё раз повторю, что полученные цифры весьма приблизительны и не претендуют на абсолютную точность. Между разрезами или отвалами могут располагаться площади, используемые для сельскохозяйственного производства. Но и они испытывают отрицательное влияние этого соседства.

      Что это за цифры? Это территории, сопоставимые по площади с некоторыми государствами нашей планеты. Например, территория государства Сингапур составляет 648 квадратных километров, Андорра – 453 квадратных километра, Лихтенштейн – 160 квадратных километров, Люксембург – 2586 квадратных километров, Мальдивы – 298 квадратных километров, Мальта – 316 квадратных километров, Монако – 1900 квадратных километров.

      Жители этих государств живут гораздо лучше нас, в том числе и потому, что берегут свою землю и ухаживают за каждым её метром. На счастливую жизнь они зарабатывают современными технологиями и туризмом. О туризме, походах и путешествиях можно посмотреть и прочесть на сайте “В походе”.

      А теперь представим то, что нас ожидает. Под большей частью Кузнецкой котловины находятся угольные месторождения. Чтобы добыть этот уголь перекопается половина территории области. И где же будем тогда жить мы с Вами? Между отвалов и забоев разрезов или вообще в другом месте, поскольку наши дома тоже стоят на угле!

  Выбросы в атмосферу     В погоне за миллионами тонн «чёрного золота» уничтожаются леса и поля, вместе с их обитателями, переносятся русла рек на новые места, чтобы добыть уголь, который затем сжигается, и дымом выбрасываясь из труб, загрязняет ещё большие пространства! В результате нас окружает грязь, пыль, неприглядный вид и загрязнённый воздух.

      Но, к сожалению, сегодня не обойтись без добычи угля. Он необходим для отопления наших жилищ, для использования в промышленности и энергетике. Увы, сегодняшний уровень развития общества, науки и техники предопределяет возрастающие год от года объёмы добычи угля. Пока от этого никуда не денешься. Но можно снизить губительное для людей и природы влияние работ по добыче угля.

      Очевидно, что пришло время в законодательном порядке решать эту проблему. В проектах должно быть предусмотрено полное восстановление земель. Сегодня разрезы для рекультивации (восстановления) земель на практике лишь слегка выполаживают отвалы и производят на них посадку кустарников или (гораздо реже) деревьев, оставляя ямы- забои.

       Необходимо обязать предприятия после добычи угля восстанавливать первоначальный рельеф поверхности и почвенный покров земли. Там, где была берёзовая роща или росла пшеница, там и должны, после выемки полезного ископаемого, зеленеть берёзки и колоситься хлеба.